[indent=2,0] Вот уже несколько часов я сижу на подушках, подперев собой дверь и приморозив дверные узлы, чтобы нельзя было открыть. Сижу обернувшись одеялом, обнимая собственные колени. Нельзя впадать в истерику, нельзя поддаваться панике, нельзя покрывать стены льдом. Нельзя, но очень хочется. Так же сильно, как выцарапать пелену на глазах, которая не позволяет увидеть даже намёк на свет. Ничего, кромешная темнота. И если по началу было тихо, то потом в коридоре начал собираться народ. Медсестра, которая должна была помочь мне поесть, но даже учуяв лёгкий запах больничной еды, который прокрался ко мне из щёлочки в двери, меня тут же скрутило. Я лиса, я не болею, не могу отравиться больничной едой и вообще, а вот мои малышки ещё не услышали зова Инари, ещё не пробудили свою сущность и вот могут отравиться. Самовнушение и капризы, не более того. Тогда почему я не могу так же внушить себе, что вижу!? Могу и сделаю, я же сильная.
[indent=2,0] Отпускаю одеяло, продолжая игнорировать собирающийся народ возле моей палаты. Если Кась так и не пришёл вставлять мне нагоняй, как сделал это утром, значит пока я не слишком порчу имущество больницы. Хотя тут я зря так подумала, ведь в эту же секунду я больно ударилась обо что-то. Оказалось это ножка кушетки, хотя я уверена была, что она находится в другом месте. Снова пытаюсь сделать шаг, но более аккуратно... Не выходит, снова на что-то напоролась, кажется это стул, а может нет. Сложно сказать, когда оно всё одного размера и вещества! Почему здесь всё такое противное!? Брезгливо одёргиваю руку, ругая себя за то, что веду себя так. Пускай никто меня не видит, а я их... Не вижу.
[indent=2,0] Кое-как добираюсь до своего обжитого пристанища, сворачиваюсь и понимаю, что мне до безобразия страшно. Страшно остаться такой беспомощной, страшно остаться одной, как сейчас. За дверью продолжают барабанить и этот жуткий звук неприятно бьёт по ушным перепонкам, пытаюсь заткнуть уши, но лишь сильнее слышу, как шумит по венам кровь. Бинт на глазах мешает... Зачем мне бинт, я и так не вижу, ран на мне нет и затягиваться уже нечему... так, мелкие ссадины, которые плавно затягиваются. Пытаюсь его стянуть, но руки предательски дрожат, как и всё тело.
[indent=2,0] Пытаюсь резко ударить себя по щекам, слегка промахиваюсь, но нужный эффект получен, я почти взяла себя в руки. Просто не трогайте меня, дайте побыть одной, дайте мне наконец то, чего я не хочу!
[indent=2,0] - いやはや! - громко вскрикнула я, - うるさい!*
[indent=2,0] И вы думаете, они прекратили? Нет, даже когда я выкрикнула тоже самое на английском, они всё равно продолжали галдеть, шуметь и делать всё, чтобы вывести меня из равновесия. Спасла только медитация. Вру, не спасла, но всё же я смогла сконцентрироваться и окончательно погасить свою силу. По крайней мере, я на это надеялась. Когда я одна и нет смысла скрывать свои эмоции, во время волнения вокруг кружат снежинки. Красиво тая ещё до того, как коснуться моей кожи, а если и коснуться, я ничего не почувствую, просто лёгкие мурашки по коже. Я видела его и могла полностью понять, что снега нет, что не я его создаю, ведь температура вокруг меня просто падает, а я этого даже не ощущаю. Меня всё ещё потряхивало и сложно понять, снег ли это, а может просто сквозняк, может в больнице просто комфортная для меня температура? Нет, если сконцентрироваться, я чувствую как становится теплее, как лёт в замке трещит от тепла.
[indent=2,0] — немного помолчать? - от этого голоса я вздрогнула.
[indent=2,0] Он здесь, совсем рядом! Тут же выбираюсь из своего укрытия, ищу руками ручку, чтобы ухватиться и открыть, но поднявшись на ноги замираю. Осознание того, что я не хочу, чтобы он видел меня такой... больно ударяет в голову. Больно, противно... Не хочу предстать перед ним калекой... Но всё это лишь отговорки, сознание судорожно твердит, что не хочет показывать слабину, но сердцем я понимаю, что ему наплевать на это, он волнуется за меня... Даже заставил всех замолчать. Слышу его бархатный голос, а губы предательски дрожат. Вот я открою дверь и не увижу его. Не увижу его улыбку, его вечно вьющиеся волосы... Не увижу, как закатит глаза в своей манере, когда узнает, почему я заперла дверь... Я никого не увижу. Хотя Александр и сказал, что зрение постарается вернуть, но сколько потребуется времени, сколько!? А если увидев меня такой... Он не...
[indent=2,0] От того, как друид произнёс моё имя, я даже дрогнула, и хотя крепко сжимаю ручку дверь, ногой расталкивая своё убежище, чтобы открыть дверь... всё же не открываю её. Боюсь. Как бестолковый ребёнок боюсь открыть эту чёртову дверь и увидеть в его глазах разочарование. Ах да! Я ведь этого даже не увижу! Но вот он уже полностью разбивает мою оборону такими желанными словами и я бы задохнулась от собственной истерики, если бы не открыла дверь. Глупая, глупая лиса! Подумаешь не увидишь его лица, зато сможешь коснуться.
[indent=2,0] Дверь противно отозвалась недовольством, что её петли заморозили, а потом так беспощадно открыли. Что-то хрустнуло, кажется это всё ещё дверь, но я не уверена, потому что уже тянула руку, чтобы найти родное тепло и удостоверится, что я не сплю.

いやはや - боже мой (восклицание)
うるさい - заткнитесь

[indent=2,0] - Прости... - виновато опустила голову и почувствовала, как Альфи опускается. Кажется, он сел на колени. Моя рука тут же оказывается на его щеке. Небритый, щетина колется о руку, но впервые я не испытываю неприязни к этому ощущению. Киваю, когда он просит так больше его не пугать, да я сама жутко испугалась, когда перед глазами появился тот грузовик. Я поглаживала большим пальцем его скулы и подбородок, словно пыталась прикосновением увидеть лицо. Аккуратно провела пальцами по бровям, под глазами... он почти не спит. Я кончиками пальцев чувствую мешки под глазами и жуткую усталость. Снова поглаживаю щёки. Такой тёплый.
[indent=2,0] Рука моего друида накрывает мою и я понимаю, что мои губы подрагивают, что я до боли кусаю из, стараясь не сорваться. А потом он начинает подшучивать, в своём стиле, отчего я просто не могу не улыбнуться. Лёгкий смей, сквозь накатившую истерику. Только он может поднять моё настроение одной фразой, очевидной и порой нелепой, но я всё равно искренне улыбаюсь.
[indent=2,0] - Я просто сидела на подушках, закутавшись в одеяло, - оправдалась я, шмыгнув носом и в это время почувствовала, как горячие губы коснулись моих пальцев. Кажется, что я не чувствовала этого жара целую вечность, - А они слишком шумные...
[indent=2,0] Когда Альфи поднялся на ноги, он тут же подхватил меня на руки и куда-то понёс, вероятно, он сел на кушетку, ведь я оказалась у любимого на коленях. Столько нежности и заботы в столь безобидных движениях. Только оказавшись в объятиях я смогла полностью расслабиться, ведь оказалось, я всё это время дрожала от напряжения. Сейчас я смогла глубоко выдохнуть и прижаться к друиду, что есть сил. Спрятать лицо у него на плече и попытаться собрать себя в руки. И если успокоиться у меня получилось, собраться - нет.
[indent=2,0] - Говорят, что видимых повреждений нет, что слепота имеет психосоматический характер. Что это может быть последствием сильного удара головой, но со временем зрение должно вернуться, - словно заученный текст, практически дословно, произнесла я, а потом выдохнула и, стянув с себя остатки бинта добавила, - В общем они не знают, когда я снова смогу видеть.
[indent=2,0] Слегка отстраняюсь, обхватывая его лицо ладонями, в очередной раз пытаясь воссоздать лицо любимого в подсознании, в очередной раз очерчивая пальцами, только теперь губы. Форму, лёгкую шершавость, всё это было такое родное, такое близкое... Аккуратно наклоняю голову, чтобы не удариться лбом о его и не набить ещё и шишку, а потом легко касаюсь губ. Привкус терпкого никотина с нотками какой-то жвачки. Он много курил, пока я была без сознания. Что такое четыре дня, а за это время можно довести себя до полного истощения. Хорошо, что я очнулась сейчас, а не позже. Боюсь представить, чтобы произошло, проснись я хоть на пару дней позже.
[indent=2,0] - Есть хочу, - честно призналась я, - Но больничную есть не буду. Тут были яблоки... Я не смогла их найти.
[indent=2,0] Признаться в своей беспомощности в столь простом деле, было очень сложно, но кому, как не будущему мужу знать о том, что его ждёт. Кто знает, сколько понадобится времени, чтобы мои глаза восстановились, а может и не смогут этого сделать... А вот есть и правда хотелось. Если утром мне кусок в глотку не лез, к обеду я уже знатно проголодалась, но найти оставленные "на столе" яблоки, так и не смогла. Споткнулась, чуть не упала, что-то сбила, но стол так и не нашла, пришлось сидеть и ждать пока желудок поймёт, что ему не светит. А сейчас я и вовсе расслабилась и желудок предательски заворчал.
[indent=2,0] А потом поцелуями меня начал покрывать Мик, много часто и немного нервно. Он, как и я, словно пытался заполнить те дни, которые мы не виделись... Точнее он может и видел меня, но сделать ничего не мог. Почти бездушное тело, которое даже не шевелиться... Боюсь даже представить, как ему было тяжело всё это время. А моим котятам? Как они там?
[indent=2,0] - Что? - отвлеклась я, а потом подсознание сообщило, что я продолжаю охлаждать пространство вокруг себя для комфортного существования. Комфортного для меня, а не для любого человека, но будь тут кто-то другой мне было бы плевать, но навредить Альфи я не хотела, так что полностью заглушила свою силу, чтобы оставаться нормальной человеческой температуры.
[indent=2,0] - Рыбку хочу, - внезапно для самой себя, я тяжело вздохнула.