Наказание должно быть соразмерно проступку. Так Бетани считала всегда. Иначе смысл порицания теряется. Провинившийся, безусловно, должен почувствовать на себе невзгоды, но ровно до такой степени, чтобы у него больше не возникало желания совершить нечто подобное еще раз, чтобы снова претерпевать наказание. Все остальные варианты, когда проступки совершаются лишь с целью получить возмездие - девиантны.
Директор Мартин была строга с Бет и Брендой. За драку в школьном коридоре их "приговорили" оставаться после уроков и помогать убирать классы. Малоприятное удовольствие, конечно, но в глазах Галлагер - самое справедливое. Однако когда нагваль уже собиралась отправляться за шваброй и тряпкой, ее остановила директор. Бетти не сразу поняла, к чему на нее обрушилась масса вопросов о ее цирковой карьере, артистичности в целом и любви к спорту и танцам. Напор был настолько силен, что девушке даже пришлось попятиться назад, отступая от Натали на несколько шагов.
- Простите, директор, я не очень вас понимаю... - пугливо пробубнила Бет, непонимающе хлопая глазами и вцепившись в швабру пальцами. Впрочем, очень скоро намерения женщины стали предельно ясны. Совсем недавно миссис Мартин с легкой подачи одной из учениц решила привести в порядок группу поддержки, и им срочно требовались умеющие юные леди. И все же Бетани все никак не могла взять в толк, при чем тут она и ее цирковые навыки. Все-таки Шарлотта открывает набор чирлидерш, а не воздушных акробатов...
"Мисс Галлагер, вы грубо нарушили правила школы... Считайте, что вас никто не спрашивает... Вы должны будете сходить на прослушивание к мисс Бомон... Это не обсуждается..."
Слова директора весь вечер и все два последующих дня перед смотром хаотично метались у Бетти в голове, отвлекая от повседневных забот, учебы и, что самое главное, от Крамера и Салазар. Постоянное присутствие двух охотников рядом так или иначе сказывалось на настроении и физическом самочувствии нагваля, но зато чуть притупило панические инстинкты из раздела "бросай все и беги". Бет видела, что и Бренда, и Ньют вполне умеют быть самыми обычными людьми, не привлекающими к себе лишнего внимания со стороны, так сказать, "простых смертных". Пожалуй, это даже не очень хорошо для оборотня, ибо стокгольмский синдром во всех его разновидностях в данном случае был бы абсолютно неуместен и даже более того - смертельно опасен. Ведь то, что охотники не нападают на Галлагер в школьных коридорах, совсем не означает, что они не осуществят свои кровавые разборки как только жертва (то есть Бетани) выйдет за их пределы. И это было ожидаемо, логично и предсказуемо.
Прозвенел звонок с последнего урока. Обычно Бетти торопилась как можно скорее и незаметнее покинуть школу. Сейчас же она всё делала нехотя, через силу, заставляя себя. Внезапно даже для самой себя, но в тот момент на вопрос "чего ты боишься больше - пули в лоб от охотника или гневных разглагольствований директора Мартин?" девушка не задумываясь бы выбрала последнее. Она вышла из класса последней. Медленно плелась по стремительно пустеющим коридорам в сторону спортивного зала. Нервно поправляя лямку рюкзачка, Бетани уже думала развернуться и пойти намывать классы, но безапелляционный тон директрисы не оставлял никаких шансов и вариантов.
У входа в зал уже толпились другие девочки и... Мальчики? Парочка слащавых на вид юношей что-то бурно обсуждали между собой, активно жестикулируя и поигрывая хиленькими бицепсами. Впрочем, почему бы и не да, возможно, именно они станут изюминкой команды чирлидеров, за которой Бет предпочла бы наблюдать со стороны трибун и поддерживать морально. "Это не обсуждается..." Бетти поморщилась и прошла в раздевалку. Никто же не говорил, что "сходить на прослушивание" и "пройти прослушивание" это одно и то же и одно подразумевает другое, правда ведь?
- Кто там следующая, заходи, - на очереди как раз была Бетани. Она одернула неудобную короткую юбочку, выдохнула и прошагала в зал, чувствуя на себе взгляды соперниц. Дух презрительной ненависти к ближней просто клубился в воздухе вокруг, отчего девушке стало немного неловко, что она, пусть и не по своей доброй воле, претендует на так желаемое кем-то место в группе поддержки. Выйдя в центр, Бетти слегка замялась. Перед ней сидели трое девушек. Две темноволосых сидели по краям, и в центре - медно-рыжая, яркая, как солнце, но уже порядком недовольная и со стаканчиком кофе в руке. "Наверное, она и есть капитан", промелькнуло в голове. Нагваль слегка нервничала, покусывая нижнюю губу. Она чувствовала себя декоративной собачкой на выставке, которую будут оценивать толпа профессиональных ветеринаров, грумеров и прочих звериных специалистов. "Да что ты ведешь себя как маленькая, соберись уже, покажи им, как ты умеешь!" - нет, увы, такие мысли не посещали рассудок Бет. Все же она не в Цирк дю Солей прослушивается, а всего лишь в местную команду чирлидеров, да и то не горя особым непреодолимым желанием.
- Я, вообще-то, не танцор, - негромко произнесла Бетани, надеясь, что ее уже на этой печальной ноте изгонят прочь. Однако капитан со своей маленькой свитой продолжала требовательно поглядывать на Галлагер. - Я акробат...
Заиграла музыка. Что-то вспомнилось про номер на полторы минуты. Раздраженно закатив глаза, девушка сделала сальто назад. Колесо. Переворот. Стойка на руках, плавно опускаясь на локти. Шпагат. Музыка наконец стихла, оповещая о том, что представление наконец завершено. Облегченно выдохнув, Бет встала на ноги. Животрепещущий момент - сейчас рыжая объявит свой вердикт. И нагваль изо всех сил надеялась, что она скажет "нам нужны танцоры, а не вот эти вот загогулины!". Надежда умирает последней.