Сновидение — это процесс, происходящий в теле, и осознание, возникающее в уме.

Тео ничего не снится последние пару недель. И он благодарен за это. Ибо те сны, которые приходили к нему, после того, как он вернулся к жизни, были ничем иным, как повторением его заточения в потусторонних больничных стенах. Но с появлением Тары эти сны стали появляться реже. И вот уже который день они не мучили Тео совсем. То ли же его совесть поутихла, то ли же его будни были насыщены настолько, что он выматывался на сто процентов и проваливался в пустоту, как только голова касалась подушки. Что бы ни служило причиной спокойных ночей, Тео был благодарен за эти моменты затишья. Ведь интуиция подсказывала ему, что недолго ему этим самым спокойствием оставалось наслаждаться. Затишье обычно бывает перед началом бури. И события прошлых дней говорили о том, что эта буря совсем близко. В городе творилась чертовщина. Хотя, в Бейкон Хиллс так или иначе всё время творилось черти что, но это было что-то масштабное. И Тео хоть и не был уверен на все сто, но догадывался о том, кто является причиной всех этих смертельных для некоторых странностей. И это было его основное беспокойство. Ему с недавних пор было что терять.

Возвратившись в особняк Бомон около восьми вечера Тео практически сразу же вырубился, как только дошел до кровати. Последние две ночи ему было не до сна. Пришлось разгребать слишком много дерьма, свалившегося на его голову. Хорошо, что хоть все эти события обошли стороной Тару. Девушка и далее пребывала в полном неведении, пока всё стремительно катилось в глубокую задницу. И это являлось несказанным везением. Пока они с Тарой были в этом городе, вероятность того, что события сверхъестественного характера коснутся и старшей сестры Тео была слишком велика.
Как бы Рейкен не устал и не вымотался, но спал он всегда чутко. Годы жизни с Докторами научили его даже во сне не терять бдительности. Поэтому, как только скрипнула дверная ручка, Тео тут же напрягся, вырывая себя из сна, готовый к любой опасности. Обоняние уловило знакомый родной запах и напряжение слегка спало. Но только на какое-то мгновение. Мозг, туго соображавший спросонья уже начал мыслительный процесс, в котором пришло осознание, что если Тара пришла к нему посреди ночи, то это не потому что ей скучно. Тем более, что он неё исходил запах страха. Чего она боялась? Неужели кошмары, наводнившие город добрались и до неё?

Рейкен распахнул глаза, когда сестра окликнула его во второй раз и его горячего со сна плеча коснулась холодная ладонь сестры. По коже тут же пробежал озноб, когда вместе с прикосновением пришли и воспоминания о потусторонней Таре (глупо было называть её именно так, но Тео не мог придумать ничего лучше. Тара с другой стороны и его Тара… они были разные).
У его сестры был такой растерянный взгляд, но в то же время, была в ней и некая сосредоточенность. Её испугал сон, но она хотела разобраться в том, что увидела во сне и пришла с этим к Тео. Конечно к нему. Больше ведь ей не к кому было пойти.
Рейкен внутренне весь сжался, ожидая, что разговор будет, скорее всего, не из приятных, если к сестре действительно возвращаются какие-то воспоминания. Внешне же он казался просто сонным, не выдавая ничем своих настоящих чувств.
Тео всё же не переставал надеяться, что возможно Таре действительно просто приснился дурной сон. Но надежда была слишком призрачной.

- Не за что извиняться, Тара, - Тео приподнялся на локтях и поправил подушку, отодвигая её немного в сторону сестры, - Если тебя что-то тревожит, то ты можешь приходить с этим в любое время суток. – Рейкен откинул угол одеяла, приглашающим жестом. Сколько раз он сам в детстве прибегал к Таре, когда ему снились кошмары или когда он был уверен, что в его шкафу живёт монстр? И сестра никогда не прогоняла назойливого мальчишку. А всегда пыталась его успокоить и уверить в том, что монстры не живут в шкафах. Как же она была права. Монстры живут внутри нас самих в первую очередь. – Давай, запрыгивай и расскажи свой сон. Думаю, вместе мы сможем определить, может ли он быть воспоминанием или просто плохим сном. – Нарочито небрежно произнёс Тео и похлопал ладонью по гладкой поверхности простыни.

Кто-то когда-то сказал, что люди никогда не взрослеют. Они просто учатся тому, как нужно вести себя на людях. Держаться уверенно, терпеть, когда тебе больно, скрывать свои переживания, когда ты думаешь, что окружающим они покажутся настолько незначительными, что лучше и рта не раскрывать. Когда мы взрослеем нам постоянно говорят как мы должны себя вести. Что можно, а чего нельзя. В детстве мы не боимся бежать со своими страхами или обидами к близким. Захлебываясь слезами делиться ими, чтобы получить утешение и участие со стороны родителей, братьев или сестёр. Но с каждым годом мы всё больше замыкаемся в себе. И уже не бежим ни к кому, когда нас что-то тревожит. Человеку нужно учиться быть сильным. Справляться со своими проблемами самостоятельно. Когда тебе перевалит за двадцать пять лет и ты будешь работать каким-нибудь клерком, тебе будет уже не до переживаний о страшных снах. Тебя больше станут заботит неоплаченные счета, дети, если ты был настолько глуп, что уже успел обзавестись семьёй и потомство к этому возрасту. Вы станете встречаться с друзьями, которых, кстати говоря, станет также меньше, чем в школьные и студенческие годы, будете каждый говорить о своих проблемах и пытаться слушать, что говорит другой, участливо кивая. Такова взрослая жизнь. В ней практически нет места переживаниям о страшных снах.

Тара по своей сути не была взрослым человеком. Она умерла в десять лет. Воскресла девятнадцатилетней девушкой, но в душе скорее всего осталась всё той же десятилетней озорной девчонкой. У неё не было возможности научиться вести себя на людях. Она не успела замкнуться в себе и  остаться один на один со всеми демонами, которые ей докучали. Она сохранила детскую наивность и открытость. Вот только надолго ли она сохранит в себе эти качества? Сколько времени понадобится ей, чтобы повзрослеть? Учитывая, что живут они не в самом простом городе, Тео почти что был уверен, что повзрослеть его сестре придётся очень быстро. Экстерном.
Тео уже видел, что она меняется. Раньше она выпалила бы всё как на духу, только бы вошла в комнату. Сейчас же от неё веяло сомнением. Она сомневалась, настолько ли её проблемы существенны, чтобы делиться ими с братом?
Тео ободряюще провёл рукой по плечу Тары, после чего накрыл её одеялом. Он здесь, и одеяло, как лучшая защита от монстров тоже. Всё на месте, можно начинать рассказ.
И Тара действительно начинает говорить. И с каждым её словом Тео всё сложнее не выдавать своих настоящих эмоций. Неужели она и правда всё помнила, что творилось в той больнице? Это было очень плохо. Зная свою сестру, Тео мог сказать, что она так просто не оставит это и начнёт искать ответы на вопросы, которые будут копиться с каждым новым днём. Тем более, если данный сон повторится еще не раз. Как скоро она выяснит, что по документам она считается мёртвой?
Тео удивлённо округлил глаза, на словах сестры о вырванном сердце, стараясь, чтобы его удивление не было слишком уж наигранным.
Он лишь озадаченно хмыкнул и на некоторое время в комнате повисла неловкая тишина, которую прервала Тара, озвучив довольно логический вывод о том, что ведь её сон не может быть правдой. Да, конечно же, по всем законам логики и общепринятым законам реальности её сон не мог быть воспоминанием. Вот только он им был.

- Конечно же, это не может быть правдой и воспоминанием, - Тео смотрел в глаза сестры, не отводя взгляд. Он взял в руки её маленькую ладонь, отрывая её от увлекательного занятия – сжимания угла одеяла,  и приложил к левой стороне своей груди, как раз туда, где билось сердце. Сердце Тары, как она заметила. «Она помнит. Она вспомнит всё окончательно и тогда ты снова потеряешь её. На этот раз скорее всего навсегда» - Сердце на месте. Ты можешь слышать его стук. Мы можем сделать кардиограмму или снимок в больнице, чтобы убедиться в этом наверняка.
Рейкен улыбается, но внутри у него всё заледенело. Будь он нормальным человеком, а не лицемерным подонком, коим он являлся, он бы от напряжения весь вспотел и выдал себя только так. Но сейчас ни один мускул не дрогнул, выдавая волнения.
- Знаешь, мне кажется, ты просто слишком много времени проводишь в больнице. Вот она тебе и снится. А вот вырванное сердце из моей груди интерпретировать сложно. Может быть это какой-то сигнал из подсознания, что нам нужно проводить больше времени вместе? – Тео пожал плечами и сжал ладонь сестры, которую все еще держал в своей руке, - С моей учёбой и твоим волонтёрством в больнице, мы практически не видимся после того, как тебя выписали.

Тару нужно было увозить из Бейкон Хиллс . Срочно. Если Тео хотел и дальше всё оставлять в тайне, то нужно было сделать это сразу.
Чертыхнувшись про себя за свою недальновидность, Рейкен со всей серьезностью произнёс: - Это не может быть воспоминанием, но тебя явно что-то тревожит. Это и не удивительно, с учётом того, что у тебя амнезия.
Насколько правдоподобно это могло прозвучать? Насколько убедительным был Тео? Хватит ли для Тары его слов? Тео очень надеялся, что да.
- А знаешь что? Я видел в одном из кухонных шкафчиков Шарлотты какао. Хочешь, я сделаю тебе кружку горячего, вкуснейшего какао? Попробуем растворить твой плохой сон в шоколаде. Если Мэри, или как там зовут ту грозную домоуправительницу, которая тут всем заправляет, не выловит меня на кухне и не депортирует обратно в комнату за ночные вылазки.

Тара несомненно права. Когда ты вырастаешь, ты действительно теряешь близость с родными, если близость была, конечно. Сначала ты ребёнок и тебе важны родители и братья с  сёстрами. Потом наступает такой момент в жизни, когда ты начинаешь считать себя самым умным. Родители перестают быть авторитетом, сестра и братья раздражают. А ты начинаешь искать тех, кто тебя понимает. Друзья становятся ближе, а родные всё дальше. Но это всё работает, если ты из среднестатистической семьи. Если ты не убивал свою сестру, когда тебе было девять. И не ушел из семьи с непонятными существами, которые наобещали тебе, глупому ребёнку, всяких небылиц.
- Да, конечно, мы не можем исправить это, но тем не менее всё таки стоит прогулять пару дней, как мне кажется. Пройтись по парку, съесть по мороженому. Прокатиться на колесе обозрения. Вспомнить, как это - быть семьей.
Как быть нормальными людьми. Хотя бы на пару дней притвориться нормальными. Ведь в реальности они были далеки от нормальности. Тео, который был и не человеком и не сверхъестественным существом. Тара, которая еще несколько недель назад была призраком, обитающим за завесой реальной мира. Какая уж тут нормальность? И если Тара всё выяснит, то уже притвориться обычными людьми у них навряд ли получится.

Тео выскользнул из-под тёплого одеяла. Ночной, прохладный воздух из открытого окна приятно холодил кожу. Он порылся в шкафу, отыскивая футболку. Расхаживать по дому в одних пижамных штанах и ловить осуждающие и одновременные смущенные взгляды Мэри, если она не спала в столь поздний час,  Тео не хотелось. Она может быть и не была вампиром, но в целом была довольно странной дамой. Тео порой казалось, что она знает всё как о самом Рейкене, так и о его сестре. И не только о них, а обо всём, что творилось в городе. Глупости, конечно, но именно такое впечатление она производила.
- Постараюсь не попадаться Мэри на глаза. Если не вернусь с шоколадом через десять минут, звони 911, - шутит Тео и скрывается в темноте коридора, затворив за собой дверь. Мысль сбежать из города, чтобы избежать дальнейшего разговора с сестрой закрадывается на несколько мгновений в его голову.

На самом деле он рад, что ему удаётся взять такую вот передышку и побыть один на один со своими мыслями. Тара подкинула ему немало пищи для размышлений и волнений. Страх того, что вся правда всплывёт на поверхность сковывал. Это был не тот страх, который возникает во время физической опасности. Это было совершенно другое. И Это чувство было гораздо сильнее.
- Чёрт, - Рейкен достает из холодильника молоко, наливает его в небольшую кастрюлю и ставит на плиту греться. Ему нужно, чтобы голова оставалась «холодной» для того, чтобы каким-то образом разрулить всю ситуацию самостоятельно. Сложно, когда тебе даже посоветоваться не с кем, когда возникают подобные обстоятельства. Нет того человека, у которого бы Тео мог спросить: «Что мне делать? Моя воскресшая сестра начинает вспоминать о своей загробной «жизни». Наверняка скоро она выяснит и то, что была всё это время мертва. И вспомнит, что именно я был тем последним человеком, которого она видела перед смертью и который даже не попытался её спасти. Как мне поступить? Есть ли шанс, что она простит меня когда-то?»
И ведь винить некого кроме себя самого, что у Тео нет тех, у кого он мог бы спросить совета. МакКолл в таком случае мог обратиться к старшему мудрому товарищу - друиду Дитону. У Тео же в советчиках был только он сам. Но он не знал ответов на те вопросы, которые себе задавал.

У Тео было десять минут на размышления, пока закипало молоко, пока он размешивал в чашке порошок какао до полного растворения и мыл кастрюлю. Но дальше оттягивать момент возвращения в свою комнату не было возможности. Он взял кружку и пошел обратно, к сестре. Надеясь, что может быть она уснула, не дождавшись его. А утро растворит этот её плохой сон и она не вспомнит о нем. Было бы замечательно, если бы все так и произошло.
Но не все происходит так, как того хотим мы.

Тара не спала и всё еще была обеспокоена. Это можно было понять по её задумчивому взгляду. Из Тары получился бы неплохой детектив. Ей была присуща черта докапываться до истины.
- Вот, самое лучшее средство от кошмаров, - Тео вручает сестре кружку с шоколадом и усаживается на край кровати напротив неё. Новый вопрос от Тары не заставляет себя долго ждать. Это будет сложнее, чем я думал.
- Думаю, что если бы у тебя вырезали какой-то орган, то обследование бы это показало. У тебя бы на теле остались шрамы. Я не помню, чтобы в медицинском заключении, после того, как тебя проверили в больнице, были какие-то упоминания о шрамах. Ну, кроме того на коленке, которым ты обзавелась еще  лет в восемь, - Тео старается рассуждать здраво, как то и полагается рассуждать обычному человеку, который не бывал в заточении с призраком сестры в Чистилище.
- А почему в твоем сне был именно я? Ну может быть, потому что я единственный человек, которого ты знаешь, кто остался из твоей прошлой жизни. Вдруг этот сон означает, что ты хочешь, чтобы часть меня всегда оставалась с тобой?  - Тео почему-то уверен, что пойди они с Тарой к психологу с этим её сном, тот бы именно так и трактовал бы сон Тары, а никак не иначе.
- Ну как, какао немного помогает успокоиться?