Лиам переключил музыку на смартфоне, поправил наушники и продолжил лениво перелистывать ленту Инстаграма. Чем, впрочем, занимался уже битый час: просто валялся на своей кровати и  тупо гулял по просторам всемирной паутины. Казалось бы - пятница, вечер, надо бежать на улицу и не возвращаться до самого утра. Даже его родители решили провести все выходные на свежем воздухе и укатили в пригород, к друзьям, помахав ручками в окно машины. Лишь попросили вести себя хорошо, есть овощи, не возвращаться домой за полночь и не творить всякие бесчинства, пока их не будет. Конечно же, Лиам пообещал им все, как и любой другой подросток, которого родители оставляют дома одного на два дня. Но, как любой другой подросток, он не сорвался развлекаться на ночь глядя.
Кажется, с ним было что-то не так. Вроде, парень общительный и даже симпатичный, с друзьями и знакомыми, а пойти в пятницу вечером некуда и не с кем. Докатился, Данбар, молодец.  Скоро будешь с соседской старушкой на скамейке сидеть и обзывать всех, мимо идущих, наркоманами. Она, например, называет Лиама наркоманом стабильно пару раз в неделю. В целом, это и не мудрено. Когда, будучи старушенцией с синдромами зарождающегося маразма, встречаешь в шесть утра соседского пацана, бредущего со стороны леса, то и не так его назовешь. Особенно, если пацан полуголый, грязный и выглядит так, будто всю ночь валялся по кустам и канавам (что, на самом деле, почти чистая правда). Последний раз он слышал, как она ворчала за забором, что Данбар, поганец проклятый, топчет ей газон и курит ее георгины. Ну, что за чушь, право слово! Ноги Лиама никогда не было на ее паршивом газоне. Ну, если только в полнолуние, но тогда он себя не контролирует и это не считается. А ее георгины он, тем более, не трогал. На кой они ему? Уж лучше аконитом обкуриться, хотя бы торкнет, если не помрешь.
Один раз, правда, Лиам упал с забора прямо в клумбу с этими цветами, и помял пару-тройку кустов.  Но у этой бабки георгинов столько, что все кладбище в городе завалить можно, так что не обеднеет. Да и опять же -  это было в полнолуние, а, значит, по умолчанию не считается.

Оборотень проводит рукой по голове, ероша и без того торчащие волосы, и думает, что надо бы сходить, поесть.  Но тут же откидывает эту мысль, как ненужную. Чтобы сходить на кухню и поесть, надо что-то приготовить, а готовить лень. Хотя готовит он неплохо, надо признать. Спасибо родительнице и бывшей девушке, что научили. А ведь еще полгода назад кулинарные способности Лиама заканчивались там, где начиналось включение плиты и духовки. И вызов пожарных на дом, да.
Конкретно сейчас Лиам морально не готов проводить время у плиты, поэтому  с чистой совестью открывает приложение доставки,  добавляя в корзину две пиццы и большую бутылку кока-колы. Нормальный ужин нормального подростка. Да еще и овощи есть. Шампиньоны это же овощи, да? Данбар уже готовится сделать заказ, как вдруг, сквозь очередную песню Металлики, слышит это: посторонний  непонятный звук откуда-то сверху. Он поднимает глаза к потолку, вытаскивая один из наушников, и прислушивается, чтобы понять, показалось ему или нет.
«Не показалось» - мрачно заключает Лиам, когда над головой раздается противный скрежет, а чье-то чужое сердце бьется так, будто его обладатель только что пробежал нехилую дистанцию.
Он откидывает телефон и подрывается с постели, уверенно шагая в сторону лестницы, ведущий  на чердак. Оттуда видно часть крыши, да и проще на нее вылезти, если понадобится. Парень буквально вбегает вверх и бросается к слуховому окну.
«Пожалуйста, пусть это будет гигантский голубь или отожравшаяся чайка с городской свалки»
На окне что-то висит, развиваясь по ветру. Он щурится, одним движением распахивает створки, хватает неведомую дрянь и замирает. Штаны. Это чьи-то спортивные штаны. Лиам глупо моргает, рассматривая вещь в своих руках. К нему пытается забраться извращенец? Маньяк? Долбанутый поклонник? Что это, вашу мать?
С крыши раздается еще один звук и Данбар надрывно рычит,  выпуская когти и буквально разрывая штаны в клочья. Отшвырнув их в сторону, он уверенно лезет  в окно.  Ну, сейчас он этого Карлсона, решившего погулять по чужим крышам, научит ходить ногами по тротуару.
Узкий карниз под ним опасно трещит, но Лиаму откровенно по фиг: даже если он упадет, то все равно не убьется. Он выбирается на крышу и тут же натыкается взглядом на высокий человеческий силуэт, балансирующий на самом краю, как балерина.
Силуэт балансирует  без штанов, что вполне ожидаемо,  и сверкает такими же золотыми глазами, как и у Лиама.
- Лейхи? -  недоуменно спрашивает Лиам, узнавая в нарушителе своего спокойствия старого друга Скотта и игрока их команды по лакроссу, - Какого хрена ты делаешь? Что случ...
Данбар затыкается, краем глаза замечая, как шевелиться шторка в доме злобной бабульки. Он знает, что она подсматривает, возможно, даже в бинокль. Она видела, как уезжали его родители, и он оставался один, а теперь на дворе вечер и у них на крыше мужик без штанов.
Лиам стонет в голос. При-и-ехали. Теперь его еще и проституткой будут называть. Какая прелесть.
- А ну-ка быстро в дом, козлина, - рычит оборотень, хватая Айзека за край футболки и дергая за собой.

Отредактировано Liam Dunbar (07.11.2018 13:39:35)

- Гулял? По крышам? – сердито переспрашивает Лиам,  с недоверием смотря на Айзека снизу вверх, и это его та-а-ак раздражает. Потому что, ну, какого хрена все вокруг такие высокие!  Что Лейхи, что Дерек, что тот же Крамер, да даже его отчим. Что они едят? Морковку? Растишку? Какие-то химикаты? Что едят все эти двухметровые люди, чтобы так вымахать? Лиам тоже хочет это сожрать! Он, блин, не вырос ни  на сантиметр со средней школы.
Нет, Данбар, конечно,  много всякого вытворяет, особенно в ночь полнолуния: убегает в лес, бегает там полуголым, а то и голым, лазает везде, как бешеная обезьяна, и попадает в  неприятности. Но до прогулок по крышам без штанов, по ночам, он еще не дошел. Хотя, судя по Азейку, ему осталось всего ничего. Возможно, в какой-то момент, и он обнаружит себя голым на крыше дома кого-нибудь из студентов его школы. И хорошо, если это будет кто-то знакомый.
- Ага, не заметят. Ты так громыхал, словно ты слон, а не оборотень, – мрачно бурчит Лиам, расхаживая по комнате туда-сюда и заламывая руки, -  Соседи тебя уже спалили, спасибо. Хорошо, что родителей нет дома. Не знаю, как бы я им это все объяснял. Впрочем, ладно, проехали. 
Родители до сих пор не знали, что их любимый несносный сын - оборотень. Лиам не собирался рассказывать им это ни при каких обстоятельствах. Не добровольно, во всяком случае. Он не представлял, как они оба воспримут подобную информацию. Отец-то еще ладно, он в больнице Бейкон Хиллс такого насмотрелся, что, возможно, и не особо удивится. А вот матери лучше  не знать, целее будет. И Лиам тоже целее будет, кстати.
Данбар несколько раз глубоко вздыхает, приводя  в норму свои разбушевавшиеся эмоции, и окидывает взглядом Лейхи. Надо найти ему какие-нибудь вещи, что ли, а то так и будет по дому в трусах шастать. Начинающий сверхъестественный эксбиционист. И чему только Скотт его учил в свое время?
- Я их со злости порвал, извини. Просто... твои штаны, они висели на раме, как чертов флаг. Я решил, что в дом забрался маньяк или извращенец. Что я, по-твоему, должен был думать, слыша чужака на крыше и видя чьи-то штаны на окне? - оборотень подошел к большому шкафу, сдвинул дверцу в сторону и тут же получил по макушке картонной коробкой. За ней, из его личной Нарнии, вывалилась куртка, форма для лакросса, разноцветные носки, пижама-кигуруми волка и что-то еще – Лиам не успевал считать. 
Ну, что за херня! Он просто хотел найти штаны для Айзека. Он не хотел ловить выпадающие из шкафа шмотки, которые так и грозились похоронить Лиама под собой. Кое-как запихнув все обратно, Данбар быстро задвинул дверцу на место и выдохнул, неловко оборачиваясь к Лейхи. Тот уже успел стащить его плед и теперь кутался в него, решив, видимо, что стоять без портков, как минимум, не прилично. На его вопрос оборотень лишь отмахнулся – прикрылся и отлично, и открыл соседнее отделение, принимаясь копаться в своих вещах.
Определенно, все вещи Данбара будут Айзеку короткие. Очень короткие.  Но выбора у него нет, Лиам ему его просто не оставит. В ближайшие пару часов Лейхи отсюда не выйдет: если чокнутая старушка спалит его еще раз, а она все еще торчит у окна – Лиам мог в этом поклясться, то родителям точно настучат про мужика без штанов на их крыше. Его мама придет в ужас от того, что он снова творит фигню. Ведь откуда ей знать, что почти всю фигню, какую мог, он уже сотворил.
- На самом деле, я собирался тебя столкнуть, а так же вытереть тобой тротуар у дома. Но потом я тебя узнал, а эта бабка вновь подглядывала в окно, она всегда на меня жалуется, и вот ты здесь. Добро пожаловать в дом семьи Гейер, - протараторил Лиам, кидая Айзеку черные спортивные штаны. Плевать на разницу в росте, ибо весь вечер обозревать его трусы и голые волосатые ноги Лиам не горел желанием. Он не Мейсон. Но Мейсон был бы рад сейчас здесь оказаться.

Лиам  находит на своей кровати смартфон, открывает приложение, смотрит на свой, так и не оформленный, заказ, думает пару секунд и добавляет  к нему еще одну колу, бургеры, картошку и сладости. Они же оборотни, они же не заработают приступ гастрита, даже если несколько килограмм этого всего съедят.
- Тебе придется у меня немного потусить, - заявляет Лиам и, хихикнув, добавляет, - Надеюсь, ты ешь пиццу и пьешь колу, извращенец.

Отредактировано Liam Dunbar (14.11.2018 21:56:23)

Лиам, быстро проходится по своей комнате, собирает несколько жестяных банок из-под газировки, книжки, учебники, какие-то фотографии. Что-то по пути выкидывает в урну, что-то заталкивает в шкаф, и в его спальне становится заметно чище. Не то, чтобы он разводил у себя перманентный срач, но некоторый беспорядок все равно присутствовал. Он же подросток, в конце концов. Для него было в порядке вещей вваливаться в комнату, бросать рюкзак у двери, на ходу срывать с себя футболку и, закидывая ее  в дальний угол, падать на кровать. И еще минут десять просто смотреть в потолок. Ну, а что? У него красивый потолок, белый, ровный, смотри и смотри.
- У меня в соседях вечно не спящая старушка с биноклем и маразмом, которая постоянно подглядывает за мной. Она считает меня наркоманом, а так же тем монстром, что топчет ей цветы и газоны, - Лиам весело улыбается, хотя, что веселого в том, что тебя считают наркошей, не понятно. Но не спорить же по этому поводу со старой бабкой и не доказывать ей, что ты ничего не принимаешь и не колешься.  Да и разве Данбар виноват, что эта старая карга не спит в шесть утра? Вот он с удовольствием спит в шесть утра, когда не возвращается из леса, конечно же.
- Чем займемся, пока везут еду?
Лиам обводит руками комнату: фильмы, приставка, книги, комиксы, интернет - выбирай, что хочешь, маньяк. Ему самому по боку, как убивать время, но он ничего не знает про Айзека, кроме имени-фамилии, дружбы со Скоттом и игры в лакросс. Ну, и о его полуголых ночных прогулках по крышам. Может, тот не любит игровые приставки или не умеет читать.
Оборотень на мгновение замирает, когда Лейхи спрашивает про его обращение, а потом усаживается на кровать, напротив Айзека. Его редко об этом спрашивали, так как кому надо – те и так знали, а остальным было глубоко все равно, как он стал оборотнем. Лейхи не был ему другом, но они члены одной стаи, а  случайное обращение Лиама все-таки не тайна за семью печатями.
- Да, я в курсе, что я пока его единственный бета, - Лиам пошкрябал свою щеку указательным пальцем. Он не был силен в логичном повествовании, но попытался  объяснять как можно более понятнее, - Скотт укусил меня не специально, а чтобы спасти мне жизнь. Я должен был умереть, сорвавшись с крыши больницы, на которую меня затащил вендиго. В больнице я оказался, потому что сломал  ногу во время тренировки. А вендиго там оказался, потому что всю его семью убили, так как она была в списке смертников, состоящем из сверхъестественных существ. Он единственный смог убежать и добраться до больницы, но там, позже, ему захотелось есть. Вендиго, в итоге, на этой крыше и грохнули. Не Скотт, нет, а один из убийц, следовавших по списку смертников, - оборотень на пару секунд останавливает свою речь, чтобы перевести дыхание и вновь продолжает, - В том списке смертников были все сверхъестественные существа Бейкон Хиллс, и за каждого некто под псевдонимом Благодетель платил весьма неплохие деньги.  В итоге, выяснилось, что Благодетелем была сумасшедшая банши из дома Айкена, которой помогал еще более сумасшедший санитар. А толкнул ее на составление этого списка Питер Хейл, неосознанно, когда еще в коме находился, но все же и некоторая его вина  в этом есть.
Иногда Данбар задумывался: а какой бы была его жизнь, если бы он тогда не оказался в больнице со сломанной ногой, если бы не стал тем, кем является сейчас?  Лучше или хуже? Но ответа на этот вопрос не находил, во всяком случае такого, какой бы мог его удовлетворить. Он не жалел, что стал оборотнем, хотя изначально и не хотел этого, не верил в это. Да он когда-то вообще не знал, что оборотни существуют! После того, как ему диагностировали расстройство прерывистой вспыльчивости, он желал, чтобы в новой школе и с новыми людьми все изменилось. И все действительно изменилось, но совсем не так, как он мечтал. Желания не всегда сбываются именно так, как хочется человеку.
- Оборотни не могут напиться, - на автомате заметил Лиам и хохотнул, закатывая глаза. Речь Айзека про запой его повеселила, вытаскивая из своих удручающих мыслей, - О, что тут только не было. Не город, а свалка всех сверхъестественных сил. Ужасные доктора, Жеводанский зверь, который оказался моим лучшим другом, толпа страшных химер под предводительством одного самого... я бы сказал страшного, но это будет адским враньем. Он, кстати, играет с нами в одной команде – просто для сведения, чтобы ты не особо ушами на поле хлопал. А помощник шерифа вообще Цербер!
Данбар бы продолжал разглагольствовать и дальше, но раздался дверной звонок и пришлось поднимать свою задницу, чтобы открыть. За дверью, конечно же, оказался курьер с коробками заказанной еды, ибо никого другого Лиам сегодня не ждал. Он даже Айзека не ждал, но тот ходит по гостям без приглашения. И без штанов, да.
- Будь другом, смахни все со стола, - просит Лиам, возвращаясь в комнату и указывая на заваленный книгами журнальный столик.

Отредактировано Liam Dunbar (22.12.2018 23:22:39)

- Кстати, я же забыл упомянуть: после того, как Скотт меня укусил, он меня еще и похитил - связал скотчем и утащил к себе домой, куда потом позвал Стайлза, - как ни в чем не бывало рассказывает Лиам, пока Лейхи перекладывает книги со столика, - Но эти двое просто отстой в похищениях, я от них сбежал. А потом они заманили меня  в загородный дом Лидии, откуда  я тоже сбежал в лес.
Оборотень ставит коробки с едой на столик, внимательно слушая Айзека. Как-то он раздумывал над тем, что, если смешать алкоголь и какие-нибудь травы, тот же аконит, например, то вполне можно напиться. Главное, не переборщить с дозой, а то так и на городское кладбище отъедешь раньше положенного срока. Впрочем, кто там знает, какой срок ему положен? Он – оборотень, и если учесть все то дерьмо, что творится в Бейкон Хиллс, то помереть он рисковал намного раньше, вероятно, даже не дожив до двадцати лет. Печаль, но что поделаешь, все равно пока не уехать. Ему еще школу заканчивать, ибо без корочки о среднем образовании сейчас никуда. Конечно, можно было перевестись в другую школу, но ближайшая – Девенфорд, откуда Лиама уже один раз выгнали. Вряд ли они захотят взять назад неуравновешенного ученика, который разнес машину их обожаемого тренера по лакроссу. А все остальные школы намного дальше, и тратить по несколько часов на дорогу, туда и обратно, как-то не хочется.
Данбар открывает коробку с пиццей и сразу же хватает оттуда кусок. Со всем этим прокрастинированием на кровати и штанами, весящими на его окошке, он и не заметил, как сильно проголодался.  Он успевает лишь прожевать еду, но никак не проглотить ее, ибо давится, заходясь в кашле.
- Что? – переспрашивает оборотень, когда приступ кашля проходит, - Нет-нет, я не говорил, что он горячий! Нет, он горячий, конечно, наверно, но я этого не говорил. Ну, тогда не говорил, а сейчас сказал, но это не важно. Черт, Айзек! Я просто сказал тебе быть осторожным – вот и будь осторожным. И я за ним не присматриваю! Точнее, присматриваю, но я присматриваю за всеми сверхъестественными существами в школе, потому что кто-то же должен.
Лиам запихивает в себя пиццу. Что там Лейхи себе уже напридумывал? Только запутал его. Да, он присматривает за всем оборотнями в школе. Почти у  всех членов стаи выпускной класс, им некогда бдить, даже Скотту. Поэтому Данбар решил, что совсем немного наблюдения не помешает. Конечно, если что-то случиться, это вряд ли поможет, но он, хотя бы, среагирует быстрее. Наверно. Ну, он так думал. Разговор вновь возвращается к списку смертников и Лиам этому неимоверно рад.
- Питер шесть лет лежал в коме, после пожара. Это, видимо, основательно подвинуло ему кукушечку, - Лиам потянулся к бутылке кока-колы, но тут же убрал руку, - Я сейчас.
Он поднялся с кровати и зашагал на кухню, продолжая рассказывать Айзеку о событиях, которые произошли, пока тот отдыхал в своем Париже, лопал круассаны и кадрил француженок. Лейхи – оборотень, поэтому услышит его и с первого этаж, если захочет.
- Эта банши, Мередит, лежала с ним в одной палате и слышала все его мысли. Она и так-то была не совсем нормальной, а тут еще и Питер на соседней койке.  В общем,  крыша у нее протекла окончательно и она осуществила все то, что он задумывал, пока валялся в коме. Но убийцам же надо платить, поэтому, она, с помощью санитара,  обокрала хранилище Хейлов.
Лиам двигает табуретку к кухонному гарнитуру, запрыгивает на нее и достает высокие стаканы их верхнего шкафа.  Он придирчиво рассматривает их, протирает салфеткой и тащиться назад, в свою спальню. Если уж есть фасфуд, то запивая его еще более вредной газировкой.  Да и вообще: пицца без колы – деньги на ветер.
- Зато теперь я точно могу сказать, что знаю себе цену. Буквально, знаю. Восемнадцать миллионов,  - смеется Лиам, падая рядом с Айзеком, на пол и протягивает ему стакан, - Скотт стоил двадцать пять, Лидия – двадцать, Дерек - пятнадцать.
Да уж, если бы у всех этих наемников и случайных убийц получилось выполнить задуманное, то они здорово бы обогатились на смертях сверхъестественных существ. Восемнадцать миллионов, с ума сойти можно!
- Ужасные Доктора - поехавшие ученые, которые похищали подростков, ковырялись в их ДНК и делали и них химер со сверхъестественными способностями. Но дело в том, что эти подростки изначально уже были генетическими химерами и имели по два набора ДНК, - бормочет Лиам, медленно потягивая холодную колу, - Слушай, я не силен в таких вещах, честно. Спроси у Ре… у препода по биологии, он тебе лучше расскажет, кто такие генетические химеры.
Лиам внутренне содрогнулся, закусывая нижнюю губу. Спроси у Рейкена, ага. Айзек так сформулирует свои мысли в вопросы и так их задаст, что обоих потом придется от земли отскребать.
- Я не могу назвать Жеводанского Зверя оборотнем в том ключе, под которым мы понимает понятие «оборотень». С 1764 по 1767 он жрал людей в провинции Жеводан, во Франции. На деле же он был французским солдатом, который стал зверем напившись воды из отпечатка лапы волка. В итоге, его убила родная сестра, копьем, сделанным из аконита и рябины. Доктора пытались сделать модифицированную версию Зверя и вернуть его через моего друга, Мейсона. Он тоже генетическая химера, - Данбар запрокидывает голову, упираясь затылком в кровать, и смотрит в потолок. Ему не очень-то и хотелось вспоминать все это дерьмо, но Лейхи, наверно, имел право знать. Все-таки, он тоже член стаи Скотта.
- У меня расстройство прерывистой вспыльчивости, Айзек, я стараюсь так глубоко не думать.

Отредактировано Liam Dunbar (27.11.2018 13:21:29)

Лиам задумчиво пережевывает пиццу. Его контроль это дело такое, непостоянное и очень нестабильное. Сегодня он спокоен и умиротворен, как удав, а завтра может вспыхнуть, как спичка, от любого раздражающего слова, звука, воспоминания, человека и косого взгляда. Стилински когда-то назвал его бомбой замедленного действия и, собственно, оказался прав на все сто процентов.
- Вот именно, что более-менее, но этого мало. Для обычного оборотня хватило бы, а для оборотня с расстройством прерывистой вспыльчивости - мало, - бормочет Лиам, вздыхая, и хватая свою колу, - Я могу неделю дрейфовать в дзэне, если никто не раздражает и ничего плохого не случается, а потом наступает полнолуние и – бабах! И вот я уже избиваю стены, деревья, если не повезет – людей, бегаю голым и творю прочую фигню.
Хотелось добавить, что поэтому он  убегает вечером, перед полнолунием, в лес, чтобы никто его не видел, а он ни на ком не срывался, но Данбар лишь отводит взгляд и делает глоток газировки. Пока еще никто не спалил его в заповеднике. Ну, пара десятков оленей не в счет. Лиам даже за ними гонялся. Возможно, кого-то и догнал, он не помнил. Бывало, что он чуял на себе чужую кровь, но в той мешанине запахов, что оседала на нем к утру, распознать чья она – оленя или кролика – не было возможности. Не человека и ладно. Хотя зверушек жалко, да. Они не виноватые, что в их родной лес занесло неуравновешенного оборотня. 
- А еще говорят, что Париж это город любви, мечты и моды. В задницу ваш Париж.
На кой черт люди так хотят побывать во Франции? Вот так выйдешь, весь такой модный и в мечтах, из дома, а тебя со всей любовью подстрелят в подворотне. Романтика высшего уровня. Ну, просто помереть можно, в прямом смысле.
Лиам как-то рассматривал в гугле фотографии Парижа, но никаких восторгов не испытал. Ну, город и город. Ну, башня эта Эйфелева и башня. Да, она прикольно светится ночью, но днем – кусок серого металла, не более. Парижские катакомбы тоже уже не впечатляли, после всего того, что он видел в родном Бейкон Хиллс. Собор Парижской Богоматери? Так Данбар не верующий, ему что собор, что не собор – по барабану. А еще эти французы так странно разговаривают: то ли в нос говорят, то ли рот у них там чем-то забит. Лиаму так и хочется сказать: что у тебя во рту? Выплюнь, черт возьми. Или вылечи свой хронический насморк, если это не рот у тебя там занят,  а нос.

В лоб, неожиданно, прилетает картошка и парень удивленно смотрит на Айзека. Правда, удивляется недолго. Лиам мстительно сощуривается, хватает кольцо лука, что торчит из его бургера, и кидает в Лейхи. 
- Меня сейчас не только охотники волнуют, но и тот факт, что вокруг происходит какая-то чертовщина, а я не понимаю, что именно. Но что-то точно происходит, я это прямо всем своим существом чувствую, - Данбар следит за движениями оборотня, чтобы не пропустить очередной «снаряд» из еды, запущенный в его голову.
Он действительно не мог объяснить, что чувствует. Что-то. Иногда ему казалось, что все вокруг – затишье перед огромной разрушительной бурей. И что это буря может настигнуть Бейкон Хиллс в любую минуту. Иногда – что все замечательно, солнышко светит, птички поют и ничто не предвещает, посему не фантазируй, Лиам. Живи спокойно, пока живется, учись, выбирай колледж, в конце концов.  А то останешься без образования, будешь работать помощником тренера Финстока. Ни смотря на любовь к лакроссу, работы страшнее этой представить трудно.
- Просто захотелось посидеть дома одному, здесь спокойнее, - пожимает плечами Данбар и вгрызается в бургер, пока он еще теплый. Холодным его есть будет уже невозможно, только выкинуть, - Не-а, нет никого. Была одна, но расстались, хотя она неплохая. Не сошлось. Но это даже к лучшему, наверно.
Лиам не часто вспоминал Хейден, он даже не знал, как она сейчас, где и с кем. Как-то хотел позвонить, но отложил звонок на следующей день, а потом и вовсе про него забыл. Их отношения, как и чувства, начались во время нашествия Ужасных Докторов на Бейкон Хиллс, и постепенно закончились, когда все улеглось. Возможно, на тот момент, в те опасные и тяжелые дни, они действительно были нужны друг другу. Лиам искренне благодарен Ромеро за все, что она сделала для него и его друзей. Но когда он пытался представить их совместное будущее хоть как-то, хотя бы на ближайший год, то его воображение отрубалось, как по щелчку пальцев. Он ничего не видел для них двоих.  Им было замечательно вместе, но они расстались, потому, что пора двигаться дальше. Хотя, порой, Лиаму казалось, будто он топчется на одном месте.
- А у тебя? Или американки ни в какое сравнение не идут с утонченными длинноногими француженками в береточках?
Обычно, он у малознакомых людей такие личные вещи не спрашивал - как-то неловко, да и не его это собачье дело. Но раз уж Айзек поинтересовался, то Данбар решил, что тоже имеет полное право это сделать.

Лиам издает громкий смешок, чуть не разбрызгав кока-колу на стол перед собой. Обществознание, ага-ага, конечно. Учил бы он еще это самое обществознание или разбирался в нем. Или, на худой конец, имел желание разобраться. Бесполезный предмет, скучный и запутывающий мозги не хуже алкоголя. По большому счету Данбар на нем только и делал, что спал. Ну, или активно притворялся, что учится, а сам ковырялся в своем смартфоне. Все его доклады содраны с интернета, все конспекты – у одноклассников. У него уже почти восьмидесятый уровень по списыванию и переделываю текста под себя. Правда, он все больше и больше подозревал, что мисс Руж давно обо всем догадывается, и ставит ему удовлетворительно просто за то, что парень имеет совесть хотя бы что-то делать, а не просто бездельничать. А ведь он реально делает! Списывание это тоже работа, муторная и скучная, кстати.
- Я на уроках обществознания копаюсь в интернете или сплю на задней парте, но никак не слушаю, что там вещает наша мисс Руж, - признается Лиам и толкает к Айзеку коробку со второй пиццей. Потому что если она остынет, то превратится в невкусную холодную дрянь, -  Надеюсь, она за это не завалит меня на экзамене. Не люблю обществознание. Кстати, тебе не кажется, что она немного странная?
Лиам с улыбкой показывает Лейхи средний палец и кидает в него пустой баночкой из-под соуса. Это ему-то про буйную фантазию говорить! Сам ведь совсем недавно напридумывал всякое разное. А что уж он, там, еще в своей голове прокрутил, парень вообще знать не хотел.
- А я хочу покинуть город, уехать подальше и не важно, куда именно.  Поступить в какой-нибудь колледж на какой-нибудь исторический и быть обычным нормальным студентом, без балласта в виде всякого сверхъестественного дерьма. Избирательно нормальным, если учесть, что я теперь оборотень, и у меня есть с этим проблемы, - Данбар вздыхает и откладывает еду, - Я понимаю, что все равно буду возвращаться время от времени и не только потому, что у меня тут останутся родители, а потому что  это Бейкон Хиллс, потому что это Неметон, потому что это… просто сверхъестественная черная дыра, которая затягивает в себя всех сверхъестественных существ.
Все это понимание не приносило ему никакого удовлетворения, только одно раздражение. Он не жалел, что стал оборотнем. Уже не жалел. До укуса и всех тех событий, хороших и плохих, что с ним произошли, Лиам был тем еще скептиком. Оборотни? Да вы голливудских фильмов пересмотрели. Канима? Что это вообще такое? Название венерического заболевания или что-то из китайского? Жеводанский зверь? Ой, да идите  вы все в задницу со своими фантазиями! Ужасные Доктора? Дважды идите в задницу и назад не возвращайтесь.
А потом все разом перевернулось с ног на голову. Или с головы на ноги, не суть. Суть в том, что Лиам об этом не жалел, если уж по-честному, хотя уже порядком устал от жизни, полной опасности и смертей. В их время даже нельзя пойти в подворотню за красивым парнем или девчонкой, и не быть при этом ни зарезанным. Потому что девчонка точно окажется какой-нибудь охотницей, а парень – очередным чудовищем, еще страшнее предыдущего.
- Я же говорил, что стараюсь глубоко не думать. Это потом  вредит, как мне, так и всем окружающим меня людям. Но совсем без всех этих мыслей не обходится - нельзя оградить себя от них полностью, даже если ты тот еще пофигист.
Лиам отнюдь не пофигист, хотя, иногда, очень хотел им быть. Возможно, так бы намного легче переносилось все то, что происходило с ним и его друзьями. Но нет, жизнь и святой альфа МакКолл вложили в него немного синдрома Кларка Кента и тяги к справедливости. А расстройство прерывистой вспыльчивости добавило неконтролируемую злость, прекрасную репутацию агрессивного подростка и окутало все это замечательным антуражем.
- Докторов убили, всех троих, - отзывается Данбар и в несколько больших глотков допивает свою газировку, - Я с ними сталкивался, да, и честно тебе скажу, что больше не хочу сталкиваться с кем-то подобным.  Я не трус, но мне больше нравится враг, которого я знаю. Или тот, о котором можно добыть много информации. Про Докторов же мне известно не много, лишь то, что узнала в свое время стая. Про их способности – примерно столько же. Но да, они могут заставить тебя словить такие глюки, что мало не покажется.
Лиам не любил, когда кто-то ковырялся у него в голове. С такой эмоциональностью и диагнозом его ничего не стоит завести, как волчок, и подтолкнуть в необходимом направлении и к нужным действиям. Один раз так уже случилось и все закончилось почти убийством.
Оборотень отмахивается от плохих воспоминаний и залезает в пакет со сладостями, вытаскивая оттуда коробку с разноцветными пончиками. Редко, но бывало, что на нервной почве ему дико хотелось сладостей. В такие моменты он мог сожрать банку шоколадной пасты и даже не сморщиться от такого количества приторной массы. И не слипнуться нигде, кстати, тоже.

Отредактировано Liam Dunbar (09.12.2018 12:28:45)

«А у нее еще и подобные дополнительные уроки бывают? Какая жесть. Хорошо, что я сплю на занятиях этой инквизиторши, а не прогуливаю. Хотя, может, пора начинать и конспекты писать самостоятельно?»
- Нет, я про странное поведение и вот эти вот ее фразочки, заковыристые такие, с подтекстом. Ну, или он мне там мерещится, - Лиам вертит в руках свой стакан, задумчиво кусая губу, - Вроде не замужем. Не знаю, не интересовался. Но строить карьеру в Бейконе не будет ни один нормальный учитель. У нашей школы слишком низкие показатели и фиговая репутация. Сюда же принимают всех подряд! Знаешь, что я сделал с Девенфорде? Я разнес ломом машину тренера по лакроссу и в моем личном деле это указано. А здесь меня даже не спросили, зачем и почему я это сделал, и не повторится ли история.
А его на самом деле не спрашивали об этом происшествии. Поинтересовались лишь, принимает ли он назначенный антипсихотический препарат. Лиам похлопал честными голубыми глазами и, не менее честно, соврал, что да, кончено же принимает. Потому что без таблеток, в его случае, никуда и никак. Но вся правда в том, что без них действительно тогда было плохо, а с ними - еще хуже. Принимая чертов рисперидон, он не мог заниматься ни каким спортом, даже в тренажерный зал ходить. А уж про лакросс и речи не шло. Он быстро утомлялся, чувствовал себя уставшим, вялым и сонным, как амеба. И учился хуже, чем сейчас, ибо не мог ни на чем нормально сконцентрироваться.  В итоге, через две недели,  Лиам  просто смыл нейролептик в унитаз.
Лейхи поворачивается к нему и вновь продолжает, вроде как законченный, разговор про Рейкена. И Данбар не очень понимает, какого черта происходит. Впрочем, Айзек долго отсутствовал и пропустил целый ворох событий, которые происходили в Бейкон Хиллс. Наверно, это нормально, что ему теперь интересно абсолютно всё. И все. 
- Науськивал – слабо сказано. Он целый спектакль имени себя разыграл, да так мастерски, что все поверили. Ну, кроме Стайлза, тот никому никогда не верит. А Ньютон просто… Стоп! Что ты только что сказал?
Хорошо, что Лиам ничего не ел, а то подавился бы второй раз за полчаса. Возможно, даже умер от этого. Возможно, Лейхи задумал его просто убить, нанося по расшатанной психике одну моральную травму за другой.
- Теодор? – высоким голосом переспрашивает Лиам, ошалело глядя на Айзека, - Его полное имя – Теодор?
Данбар даже представления не имел, что имя Тео это сокращенная форма от Теодора. Он, кажется, ни разу не слышал, чтобы так обращались к Рейкену. Ну, или просто не реагировал на это, так как привычнее было Тео Рейкен и все. Вот это «Тео» и «Рейкен» его слух сразу улавливал, почти на автомате. Нет, возможно, кто-то из преподавателей и называл химеру Теодором, но у них разные классы, а тренер Финсток, чаще всего, зовет своих игроков по фамилиям.
Из памяти всплывает время, когда Стилински носился с теми стыренными бумажками, сравнивая подписи отца Тео, и Лиам думает: а сам он, тогда, обратил ли внимание на имя в них? Нет, не обратил. Он смотрел только на подписи в конце. И ни хрена не видел разницы, к слову.   
Если бы Лиама попросили назвать полное имя Тео, он бы надолго подвис. Тео он и есть Тео, как его не крути. Но, господи боже, Теодор? Серьезно? Люди смеялись над фамилией Лиама, когда вокруг бегают Теодоры, Мечиславы и черт знает кто еще?
- Теодор, надо же! О чем думали его родители, когда придумывали имя сыну? Они заранее знали, что он подастся в плохие парни? Хотя, если уж разбираться, то Мечислав звучит намного хуже. Теперь я еще больше понимаю, почему Стайлз просил называть его именно Стайлзом, а не Мечиславом. Это же просто ад и сатана. А вот Теодор - это даже как-то величественно, что ли, аристократично… как граф Дракула, например, или какой-нибудь подданный британской королевы в десятом поколении, - Лиам резко закрывает рот, понимая, что незаметно для себя начал озвучивать собственные мысли, - Айзек, я это все вслух сейчас сказал, да?
«Сказал, сказал, еще как сказал»
Данбар жалобно сводит брови и, с громким страдальческим стоном, полностью стекает на пол, ложась между кроватью и столиком. Когда-нибудь, в какой-нибудь особо жесткий момент, его рот доведет его до звездеца.  Если уже не доводит.
- Кофемашина на кухне, сам кофе над ней, в шкафу. Там же сироп, если надо, и сахар. Сливки в холодильнике. И мне что-нибудь сделай, будь другом. Мне надо чем-то запить полученную информацию, иначе не усвоится, - бормочет с пола Лиам и взмахивает руками перед собой, - Зашибись живопись! Я-то думал, он просто Тео, а там, оказывается, целый Теодор.

Отредактировано Liam Dunbar (11.12.2018 11:50:48)

Лиам не смотрит в сторону Лейхи, и не идет за ним следом. Сам все найдет и разберется, не маленький. Но он прекрасно слышит, как тот выходит из комнаты, как спускается по лестнице и хозяйничает на кухне. А еще он много говорит и, кажется, не только одного Данбара бестолковый рот когда-нибудь сведет в могилу. Ну, или куда-нибудь еще. Зависит от конкретной ситуации и слов, из этого рта вылетающих. В этом они явно похожи. Говорят, что дурная голова ногам покоя не дает, но в их случае, она не дает покоя языкам, что без костей.
Оборотень  протестующее мычит, все еще валяясь на полу между столом и своей постелью. Нет у него никаких фетишей по поводу имен. Он просто в бессильном возмущении! Как можно было смеяться над ним, коверкая его фамилию, когда в школе учатся носители всяких экзотических имен, о которые язык сломаешь в трех местах? Да и какие ассоциации с этими именами. Теодором, например, звали маленького пухлого бурундучка из трилогии фильмов «Элвин и бурундуки», который имел толстенькие щечки и очень любил лопать сладости.
Лиам уже придумывает, как будет дразнить Рейкена бурундуком, спрашивать про две полоски и про то, не поет ли он в душе писклявым голосом, и нет ли у него пухлой мелкой подружки, когда вспоминает, как именно Тео выглядит. А выглядит он, как чертова модель с обложки женского журнала. Также Теодором звали американского президента Рузвельта. Гугл же в телефоне издевательски подсказывает, что имя Теодор переводится как «дар Божий». Дар Божий. Тео, ага. 
Лиам выкидывает смартфон подальше и издает истерический смешок. Конечно же, над Рейкеном никто никогда и не думал глумиться,  в отличие от Лиама. Где Божий дар, а где Данбар. Тому, за свою фамилию, частенько доставалось в младшей школе, но и он в долгу не оставался: его кулак всегда был быстрее, чем мыслительный процесс в голове. Правда, закончились эти детские, казалось бы – ничего особо не значащие, драки, разбитой тачкой, психологом и диагнозом, но это уже другая история.

- Господи, Айзек, о чем ты, вообще? Вари кофе и не придумывай там, себе, ничего такого! – орет Лиам, хотя орать-то как раз смысла нет - его и так услышат. Но, черт возьми, что у этого начинающего эксбициониста  в голове? Тараканы скачут, размножаются и лапками размахивают? Черти с вилами пляшут? Что происходит внутри этой кудрявой черепной коробки?
Айзек возвращается в комнату в тот момент, когда Данбар, созерцая потолок, задается вопросами о буйной фантазии всяких бесштанных оборотней. Лиам, наконец-то, поднимается, принимая у Лейхи чашку и с удовольствием вдыхая кофейный  аромат.  Один из немногочисленных любимых запахов, между прочим: бодрящий, вкусный и не режет чувствительные рецепторы оборотня, словно бензопила. Например, как режет дорогущий сладкий парфюм некоторых одноклассниц или школьная мужская раздевалка после тренировки. Честное слово,  когда в одном помещении скапливается столько потных уставших мужиков, то дышать в нем становиться просто невозможно. Именно поэтому Лиам не сразу бежит переодеваться, а еще минут десять-пятнадцать отирается на поле. За это время большая часть игроков убегает отмываться и можно более-менее спокойно раздеться, а потом пойти в душевую, ибо почти все уже возвращаются назад, к своим шкафчикам.
Но, Лейхи, кажется, совершенного иного мнения.
- Что? – обалдело спрашивает Данбар, таращась на Айзека и, кажется, немного краснеет. 
Он никогда ни на кого не пялился в душевой! Да, и вообще, старался особо в открытую не смотреть даже на голых друзей. Во-первых, ну, что он там такого необычного увидит, парни и парни. Во-вторых – неприлично как-то, они все-таки команда, мало ли что. В-третьих, опять же, кто знает, что живет в голове у людей. Лиам не хотел, чтобы его начали рассматривать в ответ. Это всегда его смущало. Но этот Айзек…
- Дай мне что-нибудь. Что-нибудь, - бормочет Лиам, слепо шаря руками вокруг себя и ощупывая попадающиеся предметы, - Дай мне что-нибудь, чтобы я мог прибить тебя!
Он швыряет в Лейхи единственным нетронутым бургером даже не целясь. Попадет или нет – вопрос десятый, главное бросить. Следом летит коробка из-под пиццы, бутылка из-под колы и сам Лиам, перепрыгивающий через столик.
- Я тебя сейчас придушу, извращенец, – бухтит Данбар, пытаясь сцапать двухметрового Айзека, чтобы надавать ему по шее. Тот факт, что до этой шеи он вряд ли дотянется, как-то вылетает из данбаровской головы.

Отредактировано Liam Dunbar (23.12.2018 00:30:43)

- Я тебе сейчас пошучу, - пытается угрожать Лиам, но его губы сами расползаются в улыбке, как бы он не старался придать себе серьезный и строгий вид. 
Айзек, с непередаваемым выражением на лице и перепачканный остатками пиццы, выглядел весьма смешно и нелепо. Особенно когда спасал свое, уже негодное, кофе, и как заправский футболист ловил Лиама буквально в воздухе. И когда на них свалилась полка со всеми комиксами, что были в данбаровской коллекции. А ведь вездесущая и всезнающая маман уже не раз говорила ему, что эта полочка для них уже мала, да и держится она на честном слове. Того глядишь и свалиться на голову, и кто-нибудь, скорее всего – ее сын, получит замечательное сотрясение мозга.
Его мать, видимо, все-таки была чуть-чуть вангой, ибо полочка действительно упала, только вот не на одного Лиама, да и никаких сотрясений никто не заработал. Так,  синяки да ссадины. А если и заработал – не страшно, у них черепушки крепче, чем у обычных людей. Так что переживут и даже не почешутся. Регенерация все сделает за них, все подлечит, если надо – срастит и даже отрастит. Передовая способность!
Лиам барахтается в комиксах, скидывая их с себя, и недовольно ворчит под хохот Лейхи. В задницу что-то неприятно упирается и, пошарив под собой рукой, оборотень выуживает на свет божий здоровенный дом японской манги. Смотрит на него, смотрит, а потом вспоминает, откуда он взялся: когда-то его притащил Мейсон и посоветовал прочитать эту драматичную, но, в тоже время, весьма поучительную и жизненную историю. Естественно, ничего Данбар не прочитал – у него тогда всякого чтива было на несколько месяцев вперед. Он оглядел двух парней на обложке и отложил мангу в сторону, на будущее. Ну, и, кончено же, забыл, а сама манга так и осталась у него. Видно, Мейсон про нее тоже забыл.
- Айзек, мне не нужно сопровождение, чтобы ходить в школьную душевую, - фыркает Лиам, откидывая творение японских мангак в сторону и поднимаясь с пола, - Разделся, вымылся, оделся, свалил оттуда - все. Весь план действий.
Лейхи, который только что стоял в дверном проеме, вдруг пропал, а откуда-то снизу послышался грохот.  Лиам как-то по совиному моргнул, а потом до него дошло, что именно случилось, и он покатился от хохота. Все его недавнее недовольство, как и смущение, разом улетучились, уступая место веселью. Айзек оказался мало того, что болтлив так же, как и Данбар, он еще и вытворяет похожее: Лиам тоже летал с этой лестницы, благо, что тогда уже оборотнем был, иначе свернул бы себе шею.
- Давай, собирай там все свои конечности, конструктор Лейхи, - советует Лиам, все еще посмеиваясь. Он бегло осматривает погром в комнате и думает, что убираться не будет. Не сегодня. Сегодня ему лень. Поэтому лишь сгребает комиксы в одну кучу, чтобы не валялись под ногами, собирает мусор в урну и заталкивает ее под письменный стол, с глаз долой.
- Ничего мои чувства не задевает!  - упрямо отзывается Лиам, думая, каким способом и куда перевести тему, пока она опять не вернулась к Тео. Потому что Айзек может, потому что-то он слишком сильно вцепился в этот разговор. Они и так сегодня слишком много разговаривают про Тео, а это точно ни к добру. Да и Рейкену, где-то там, наверно, уже икается без перерыва. Лиам не удивится, если завтра утром обнаружит у себя сыпь по всему телу, потому что Тео проклинал того, кто его вспоминает, последними словами и до седьмого колена. Он также не удивится, если по этой самой сыпи, химера его, потом, в школе, и опознает. Вот тогда веселье-то начнется, обхохочешься. 
- Да не обидел ты меня, забей. Я просто слишком эмоциональный и сначала делаю, а потом думаю: а надо было? У меня вся жизнь так проходит, – Лиам выходит в коридор, выглядывая на лестницу, – Если хочешь отмыться, то душевая прямо по коридору, последняя дверь. Полотенца там же, в крайнем шкафчике, а вот одежда, если нужна, в моем шкафу, поэтому тебе придется сюда подняться. Долго ты еще тут торчать собираешься? Не прибью же я тебя.
Лиам во второй раз за этот вечер лезет в свой громадный шкаф, отыскивая в нем штаны и футболку, и бросая их на спинку стула. Если Лейхи понадобятся чистые шмотки, то сам возьмет.
На глаза попадается разворот какого-то журнала, с известной актрисой-блондинкой, и Лиама вдруг осеняет: ну, кончено же! Блондинка! Айзек ведь спрашивал что-то про Ньюта, но Данбар, со всеми  своими стенаниями по поводу имен, так и не ответил ему.
- Кстати, а что ты там про Крамера хотел спросить?

Отредактировано Liam Dunbar (11.01.2019 01:38:37)

Пока Айзек ковыряется в ванной, Лиам все-таки уговаривает сам себя вытащить весь мусор в контейнер у дома, учуяв, что остатки еды пахнут. Еще не неприятно, нет, за двадцать минут не протухнешь, но Лейхи-то потом отчалит восвояси, а ему здесь оставаться. И как бы амбре, что еще недавно было вкусным, вскоре превратиться в запах начинающейся помойки.
Оборотень сгребает коробки из-под пиццы, вынимает мешок из урны и тащится вниз. Наверно, можно было подумать, что Данбар тот еще неряха, но нет, он просто обычный подросток-лентяй, который выносит мусор лишь тогда, когда урна уже полная или ему просто по пути. Ну, или с великолепного любящего пинка своей матери. О, эта страшная женщина может заставить работать по дому всю стаю, включая Малию и даже Дерека, который, вообще, не при делах. Ну, а Скотт сам согласиться, он слишком добрый, и она с радостью запользует его до дыр.
Лиам открывает ногой входную дверь и выходит на темную улицу. Он закидывает хлам в контейнеры у дома и обводит взглядом округу, по привычке сканируя местность на предмет нарушителей.  Сумерки, теплый свет фонарей, тишина… лишь где-то далеко орут чьи-то сумасшедшие коты и хрипло лает пес. Взгляд задерживается на соседском доме - шторка на окне психованной бабки закрыта наглухо. Лиам зло усмехается и с удовольствием показывает в его сторону средний палец.  Как будто специально, шторка вдруг начинает активно шевелиться, глаза волчонка лезут на лоб и он буквально забегает в дом. Да она до сих пор подглядывает!
«Старая злая ведьма! Чтобы тебя диарея пробрала, что ли! Какого хрена ты не спишь так поздно?!»
Лиам успевает вернуться в комнату буквально за пару минут до того, как туда входит Айзек. Он показывает парню на джойстики и приставку, предлагая пару раз сыграть. Если хочет, конечно. Если нет, то можно включить телик и посмотреть какой-нибудь фильм. Ну, и просто поболтать.
- Ньютон Крамер, приехал откуда-то из Великобритании, по какой причине – не знаю, да и вряд ли кто-то знает. Я не замечал, чтобы он страдал повышенной общительностью и большим количеством друзей вокруг себя,  - бормочет Лиам, взъерошивая свои волосы, - Играет в лакросс, неплохо учится, ведет себя спокойно, даже сдержанно, короче - ходит с  видом Королевы Елизаветы, если бы она была моложе и у нее был член.
На самом деле, если задуматься, Данбар не знал про Крамера ровным счетом ничего особенного или криминального, в  общем  - ничего он про него не знал. Да и не спрашивал никогда. Они не друзья и даже не приятели, так, соигроки команды по лакроссу, не более. Так что, какого банана нелегкая занесла в их маленький провинциальный городок такого типичного британца, оставалось загадкой.
- Если вы где-то просто пересеклись, то это и не удивительно, я бы тоже не запомнил. Я даже не помню половину своих одноклассников из младшей школы.
Серьезно, Лиаму пришлось как-то заглянуть в школьный ежегодник, чтобы понять, с кем он еще тогда учился, кроме Хъюитта. Да и на улице он мог запросто не опознать человека, которые хлопал его по плечу и говорил, что они учились вместе. Ну, учились и учились, хорошо, он за них рад, пока, чувак.
- Из-за него? Зачем? – Лиам недоуменно таращиться на Айзека и фыркает, - Ты его боишься, что ли? Да брось ты, он даже не оборотень. Глянь на него: он весит сорок килограмм, и у него глаза оленя, застигнутого светом фар среди ночи. Если бы не его рост, то какой-нибудь педофил у школы соблазнял бы его конфетами, решив, что ему десять.
Что-то в поведении Айзека было такое, странное, что ему не нравилось. То ли взгляд этот, то запах некоторого волнения или грусти, то ли вот этот тяжкий вздох, будто Ньютон – причина всех бед Лейхи. Сразу стало интересно, когда, где и при каких обстоятельствах они встречались, и что там, между ними, произошло. Возможно, это было что-то нехорошее, если учесть, кем является Айзек.
- Сомневаюсь, что кровожадность Кайла передается таким путем. Но если я как-нибудь выйду из душевой, а ты, у шкафчиков, обгладываешь эти бесконечные ноги Крамера, то по морде получите вы оба, - в голову закрадываются подозрения и Лиам широко распахивает свои голубые глаза, - Подожди-ка… Айзек! Да, ладно, серьезно?
Он подходит к Айзеку и садится напротив него, прямо на пол, обнимая свои колени и складывая на них подбородок. Лейхи как-то нервно хихикает, будто Данбар брякнул что-то смешное, хотя это не так, и Лиам вдруг четко понимает, в чем причина такого поведения. Однажды, он уже такое видел.
- А-ай-зе-ек, а Айзек, - с широкой улыбкой тянет он, разглядывая лицо оборотня, - Ты втрескался в Крамера? Да? Да-а-а.

Отредактировано Liam Dunbar (21.01.2019 10:23:47)

Лиам бесстыдно хихикает, улыбаясь еще шире и разглядывая смущающегося Айзека. Надо же, как в одних труселях по крышам скакать - так он даже ради приличия не покраснел, а тут заалел, как маков цвет. Впрочем, это и не мудрено, ибо самого Лиама подобный разговор тоже бы смутил, будь он про него. Все-таки это личное и не каждый может легко и просто обсуждать свою влюбленность даже с друзьями, что уж говорить про остальных.
- Так, стоп. Не рассказывай мне про свои фантазии о длинных ногах Крамера, а то я тоже покраснею, - отмахивается Данбар, утыкаясь лицом в свои колени, и бормочет, - Я, конечно, не эксперт, но ты разве не чувствуешь? От него не пахнет оборотнем, да и признаков совсем никаких нет. Конечно, Ньютон может их всех отлично скрывать или, вообще, быть другим сверхъестественным существом, не спорю. У нас город ими заполонен так, что скоро обычным людям жить негде будет, дня них просто  места не останется.
Иногда Лиаму серьезно казалось, что Бейкон Хиллс когда-нибудь  действительно превратиться  в город одних лишь сверхъестественных существ, ибо их число среди населения увеличивается с какой-то прямо-таки геометрической прогрессией. Понятно, что всех сюда, так или иначе, притянул Неметон, но вот в чем проблема: вместе с ними в городе может возрасти и число охотников, а также просто любителей пострелять во всех, кто как-либо отличатся от стандартной версии человека. А это уже плохо. Это может вылиться в противостояние, в котором пострадают не только противоборствующие стороны, но и невинные, непричастные к сверхъестественной войне, люди. Естественно, Данбар надеялся, что такого не произойдет, хотя надежда эта была шаткой, как соседский забор. Тот самый, да, у бабки-сталкерши.
- Слушай, Айзек, может быть, тебе  с ним нормально поговорить? Ну, не убьет же он тебя за это,  - Лиам ерзает на полу, усаживаясь поудобнее, - В любом случае, по его реакции хоть что-то будет понятно:  действительно он тебя не помнит или не хочет помнить и ему плевать, что там у вас было, если  было. Ты же не знаешь, что творится у него в голове. Возможно, этому всему есть какое-то  объяснение. Хотя я не могу придумать, какое. 
Оборотень не знал, какие отношения были между Айзеком и Ньютом раньше, да и не считал нужным об этом спрашивать. Он не хотел лезть товарищу в душу и ковыряться в ней, как в своей собственной. Но если Лейхи когда-нибудь захочет ему все рассказать, то Лиам всегда его выслушает и поможет, как сможет.  Одно ясно точно:  сейчас все то, что когда-то связывало парней,  резко изменилось, и влюбленному Лейхи от этого тяжко и плохо. А вот Крамер… он никогда не похож на человека, которому плохо. Хотя, кто его знает, возможно, он умеет держать лицо так, что, поди, разбери, плохо ему или хорошо. Ох, уж эти англичане с их королевскими манерами!

- Не то, чтобы у меня большой опыт в этом … Но я немного встречался с девушкой и думаю, что со всеми это работает примерно одинаково, - вопрос Айзека про свидания заставляет Лиама малость задуматься, - Пригласи его куда-нибудь, в ту же «Синему», в боулинг или просто прогуляться в выходные. Оденься нормально, веди себя естественно. Только не кидайся на него со своими фантазиями о том, что ты сделаешь с его ногами, - напугать можешь. И цветов не надо, а то по морде схлопочешь, - он издает смешок, представляя Айзека с букетом, дожидающегося Крамера на школьном крыльце,  - Ну, я бы, например, не понял, если бы мне парень веник притащил.
У Данбара, за неполные семнадцать лет, были всего одни отношения длинною в несколько месяцев. Его первая любовь, как это часто бывает, длилась недолго. Но это первый опыт и он важен. Конечно, они с Хейден ходили на свидания, хотя свиданиями это все было трудно назвать, в нормальном их понимании. Да и происходили они в полевых условиях, на фоне Жеводанского зверя, химер и Ужасных Докторов. Частенько становилось отнюдь не до романтики, и не до сладкой ваты с кинотеатрами и прогулками за ручки под луной.
- Знаешь, Хейден меня ненавидела, ведь я, когда-то, врезал ей по лицу. Не специально, но все же. И я ее тоже ненавидел, потому что она мне отомстила, - Лиам поднимается и начинает шарить руками по кровати в поисках своего телефона, переворачивая одеяла и подушки. А когда находит, то сразу же лезет в галерею и демонстрирует Айзеку две фотографии со школьных ежегодников, свою и Ромеро. Оба с замечательными синяками на опухших лицах, мрачные и недовольные. Красавцы,  просто загляденье,  - Так что да, продолжать стоит, особенно если видишь, что шанс все-таки есть. Но чтобы это понять, нужно сдвинуться с мертвой точки, на которой ты сейчас находишься.

Отредактировано Liam Dunbar (08.02.2019 23:53:16)

Лиам широко улыбается и качает головой. Ну, конечно, что еще мог, в первую очередь, почуять влюбленный Айзек, кроме запаха самого человека. Неважно, что это -  кофе, гель для душа или бензин, или чем он там пропах за день, - что угодно, но никак не запах его эмоций.  Наверно, это даже нормально. Все-таки, оборотни чувствуют запахи кого-либо или чего-либо быстрее, чем видят сам источник. 
«Главное, чтобы они не заканчивались мордобоем»
Вот  у Данбара много чего заканчивается набиванием кому-нибудь лица: игры в гляделки, провокации, тренировки по лакроссу, покупка хлопьев в супермаркете  и просто разговоры ни о чем. Так что у этих двоих все даже весьма неплохо. Возможно, есть даже какой-то шанс, что британская мордашка ответит на чувства Лейхи и они радостно убегут в закат, держась за ручки и хихикая.
- «Не теряй штаны»  -  самое важное  условие, если учесть, что ты любитель без них побегать, - весело хохотнул Лиам  и с хрустом потянулся, вытягивая свои ноги. Какого черта они продолжают валяться на полу, наверно, даже им самим было неизвестно. Хотя, в целом, это никого не смущало, и никаких неудобств не доставляло. Они подростки, они могут валяться где угодно и сколько угодно.

Волчонок задумчиво смотрит на Айзека, ворочая мысли  в голове, как тяжелые горные валуны. На самом деле, он понятия не имел что дарить парню. В смысле, он знал, что подарить своему другу или приятелю, но парню, который нравится... Да черт его знает. Мейсону, как подарок, вполне зашли бы какая-нибудь хорошая видеоигра, модное чтиво или очередная новая серьга в ухо.  Или Кори, завернутый в праздничную упаковку, с бантиком на зад… нет-нет-нет, никаких бантиков и никакого Кори. О чем он, вообще, думает, господи? Так и до кошмаров недалеко, а ведь Лиам всего несколько месяцев как от них избавился. Повторять опыт как-то не хочется, он и так плохо спит по ночам.
- Ты же говорил, что знаешь его, так может, помнишь, чем он увлекается? – Лиам чешет пальцем переносицу, - Танцует в балете, печет торты или, не знаю, рисует с натуры? Хотя, все эти художники с натуры те еще извращенцы. 
Если подумать, то чтобы Данбар презентовал, например, тому же Айзеку?  Видеоигры? Вряд ли. Алкоголь? Все равно не напьется, да и кто его продаст несовершеннолетнему Лиаму. Футболку с надписью «Держи свои штаны при себе»? Да. Или сами запасные штаны, чтобы с собой носил, так сказать - на случай утери основных, на крыше чужого дома. Вот, что он подарил бы Лейхи.
В голове Данбара зреет мысль о том, что  футболку, все же, стоит подарить. И вещь нужная, и посмеются от души. И неважно, на какое событие: день рождения, Рождество или на тот знаменательный день, когда кудрявый оборотень  загребет себе Крамера и станет возмутительно счастливым. И Лиам ему даже не завидовал, нет. Ну, если только самую малость. В целом, он был рад за Айзека и надеялся, что тот поборется за белобрысую фотомодель, прежде чем опустить руки и отступить.

Тема его расстройства прерывистой вспыльчивости не то, чтобы была слишком болезненной или неприятной, нет, просто весьма сложной до сих пор. Периодически Лиаму казалось, что он никогда не избавиться от этого недуга, который остался с ним, даже после обращения. Конечно, в РПВ есть свой плюс, но только один: он сильнее. Все остальное - полный отстой. Потому что нет ничего хорошего во внезапной вспышке гнева и желании оторвать обидчику, или просто раздражающему человеку, голову.   
- Мой отец… мой биологический отец,  а не Дэвид,  -  уточняет Лиам и, немного помолчав, продолжает, -  Он не был отцом года, но был источником нервотрепки и негатива, и они с мамой развелись. По большому счету виноват он, хотя я тоже молодец - я не умел и не хотел делиться своими переживаниями и эмоциями, все копил в себе до момента, пока меня не срывало.  И вот, теперь имею то, что имею. Сначала все думали, что у меня просто трудный характер, но потом я в хлам разбил машину бывшего тренера, и мне поставили окончательный диагноз. 
Данбар прекрасно знал, что, таких как он, десятки тысяч. РПВ встречается весьма часто, по статистики -  особенно часто среди подростков мужского пола. Так что, он не одинок в этом мире, хотя сей факт его никак не утешал.

Поддержка это всегда приятно. Даже если она такая вот минимальная и молчаливая, просто легкое сжатие плеча, не более.  Данбар крайне редко вспоминал биологического отца, тот ему попросту был не нужен и неинтересен. У них с матерью уже давно есть Дэвид - хороший врач, заботливый муж и замечательнейший отец. Пусть он Лиаму и не родной, но он самый-самый. Это он привил пасынку любовь к спорту и чтению, он научил его играть в лакросс. Черт возьми, он даже не ругался, когда Лиама исключили из Девенфорда. Так что сравнивать Дэвида с тем мужиком, что после развода позабыл про свою семью, исчезнув с горизонта, немыслимо. Волчонок считал его чужим человеком и уже давно ничего к нему не испытывал, кроме злости за мать. Он абсолютно точно знал: если нерадивый папаша когда-нибудь вдруг объявится в ее жизни – уйдет без головы. И мать даже не будет его останавливать, зато с удовольствием выплеснет на голову бывшего мужа ведро ледяной воды.
- Он мне, по сути, чужой, так что все нормально, - Лиам легко и благодарно улыбается Айзеку, - Но все равно спасибо.
Последнее время ему редко удавалось с кем-нибудь поговорить. О чем именно это уже дело десятое, тема всегда найдется. Обсудить что-то серьезное, личное или всякие подростковые глупости – Лиам, в целом, мог поддержать любой разговор, если хотя бы примерно понимал его суть. Ну, и если он не совсем смущающий. Но в Бейкон Хиллс происходило очередное дерьмо, да и в жизни у каждого тоже было свое дерьмо, персональное. Поэтому людям было как-то не до окружающих, свои бы проблемы решить. Данбар не мог их винить за это. 

- Смотря как меня завести, - хохочет Лиам и, схватив вторую подушку, несильно бьет ей Лехи туда, куда попадет, - А вдруг сработает не так, как надо.
Во фразе Айзека есть двусмысленность и Данбар даже умудрился ее уловить. Ничего не понять в чужих словах и начать выяснять, что происходит, для оборотня, в порядке вещей.  Он может чуять, что в произнесенной фразе что-то не так, но что именно – да хрен его знает. Зато накрутит себя с пол-оборота - тут даже особо ничего думать не надо, просто ухватиться за какую-нибудь особо неприятную мысль и понеслась душа в рай. Видимо, он еще слишком маленький или глупый, или не опытный, чтобы с ходу соображать такие вещи. Конечно, так происходит не всегда, но происходит.
- Этот мудак посадил меня на скамейку запасных, на целый год. Сказал, что я слишком агрессивный на поле и могу покалечить остальных, - волчонок бросает в Айзека подушку и плюхается задницей обратно, на пол, - Перевести одного из лучших игроков в команде в запасные, представляешь? На весь учебный год! – оборотень смешно фыркает, вспоминая, что, в итоге, стало с тачкой его бывшего тренера, - Ну, меня так накрыло, что я превратил его машину в представителя современного искусства. 
Конечно же, больше Лиам такого совершать не собирался, ведь он пообещал себе, что не разобьет ни одной машины, какой бы приступ РПВ у него не случился. Лучше уж сразу разбить лицо обидчику. Машина не виновата, что ее хозяин – дебил. Данбар любил автомобили, хотя права ему вряд ли когда-нибудь светили. Его ни капли не излечившийся диагноз и вождение – вещи мало совместимые. Велик шанс угробить и себя, и совершенно посторонних людей.
Лиам смотрит на часы – время у них еще есть, да и вряд ли кто-то из них будет уже спать этой ночью – и переводит взгляд на, кажется, новоприобретенного друга. С внезапного возвращения Лейхи в Бейкон Хиллс волчонок часто мучился одним вопросом, которой все же решил задать. Тем более, вроде бы, сейчас вполне себе подходящее время, да и уровень их взаимоотношений это вполне позволяет. Особенно после случая со штанами, потасовки с едой, обсуждений личной жизни друг друга, а также самовлюбленных химер с именами как у царей древности и  длинноногих блондинок с повадками британской королевы. 
- Айзек, а почему ты вернулся в Бейкон Хиллс? Не подумай ничего такого, - Лиам жует губу в попытке подобрать правильные слова, - Тебя долго не было, а остальные мало что про тебя рассказывали, можно сказать – почти ничего… Это Неметон вернул тебя обратно? Или была другая причина для возвращения в маленький городок на востоке Калифорнии?  Бейкон ведь даже на карте сложно найти, если не знать, где искать.

Отредактировано Liam Dunbar (06.04.2019 19:05:29)

- Понятия не имею, чему его там учили, - ворчливо отзывается Лиам и со вздохом откидывается спиной на край кровати, - Я понимаю, что перегнул палку с этой машиной, но он меня действительно выбесил. Особенно, когда я сидел на этой чертовой скамье запасных и видел, что будь все хорошие игроки, включая меня, на поле, команда забила бы больше. Или имела реальный шанс выиграть в тех играх, где была ничья. У Девенфорда сильная команда, они чемпионы прошлого года. Думаю, на последней игре, ты это увидел и прочувствовал.
События тех времен уже давно не занимали мысли Данбара и не дергали его за душевные струны, хотя он подозревал, что еще долгое время будет их вспоминать, когда представится случай. Возможно, он и  не скажет уже о них вслух, но проноситься  в голове они будут. Просто потому, что после них его жизнь начала поворачиваться к нему своей, отнюдь не сексуальной, задницей.
- Тогда мне тоже повезло, что меня тогда не переклинило окончательно, а то мог бы сидеть сейчас в тюрьме для малолеток, а не тут, с тобой, - оборотень смеется, представляя, как сидел бы сейчас в оранжевом комбинезоне на продавленной койке в отвратной маленькой комнате.
Ему бы не пошел оранжевый цвет  - это цвет морковки, а Лиам ее не любит. Да и форма у моркови пошлая. Ну, или это в его подростковой голове она пошлая, а на деле у нее форма просто как… как у моркови, не более. А еще в тюрьме нет интернета, друзей и вкусной еды, и он бы сошел там с ума. Но зато там много говнюков в соседних камерах, на фоне разборок с которыми, его РПВ бы обострилось и он бы две трети времени проводил по карцерам.  В общем, такая себе перспектива, если подумать. Хорошо, что он пошел бить машину, а не ее хозяина. В том плане, хорошо, что это не человек, но в целом – плохо, да, это плохой поступок.

Лиам удобнее усаживается на полу, стаскивая с кровати все, что под руку подворачивается, чтобы устроить вокруг себя буквально гнездо. Он толкает теплый пушистый плед в сторону Айзека на случай, если тому тоже стало прохладно. Конечно, оборотням проще переносить низкие температуры, но это не значит, что они не мерзнут. Еще как мерзнут. Лиам, например, не любил холод во всех его проявлениях. Он существо теплолюбивое, домашнее и уютное. Например, показатель градусника на отметке «ноль» кажется ему началом ада на земле, и он сразу же кутается в куртку и зимние ботинки.
- Но тебе в Париже нравилось? Было ли что-то, что тебе в нем нравилось? Хотел бы ты туда вернуться?
Данбару вдруг искренне стало интересно знать, как жилось Лейхи во Франции. Сам он никогда нигде не был, дальше округа Бейкон. Господи, он, живя в Калифорнии, даже ни разу не был на пляже, а море видел лишь в фильмах и на фотографиях других людей. Отстойно, но что поделать. Работа его родителей не допускает частые поездки и длительные  отпуска. А мать категорически против, чтобы он катался по морям с Мейсоном, при всем ее к нему хорошем отношении. Она считает, что они всех обманут и поедут в Лас-Вегас, где будут напиваться, играть в казино и болтаться с проститутками. Те факты, что  в казино их просто не впустят – им нет восемнадцати лет, что у Хъютта есть постоянный парень, который всяко будет с ними, а Лиам не приемлет случайные связи и проституток в целом, ее не убеждают в обратном. «Милый, вот станешь совершеннолетним и езжай, куда хочешь»,  «Лиам, твои друзья – пара, и они друг за другом присматривают. А кто присмотрит за тобой?», «Зная тебя, ты точно попадешь в неприятности!» и все в этом духе.
- Я бы хотел уехать, правда, я даже не знаю пока, в какой колледж буду поступать. Куда-нибудь, куда хватит моих баллов и подальше отсюда. Просто жить и быть, как я уже говорил, хотя бы относительно нормальным, - Данбар закручивает вокруг себя одеяло, на манер шаурмы из восточной забегаловки на окраине города, -  Я сначала не верил в оборотней, воспринимал все со скептицизмом, потом – хотел быть сам по себе, но не осилил. Я видел много страшного, когда стал оборотнем: убийства, трупы, буквально лужи крови, предательства, кошмары по ночам, которые сводили меня с ума. Но, в тоже время, я нашел новых друзей, много узнал и увидел, изменил отношение к некоторым вещам, которые когда-то считал важными, а,  на деле, они оказались просто дерьмом… Так что нет, не жалею. Уже не жалею.

Отредактировано Liam Dunbar (11.06.2019 15:01:33)